Надежда гардемарина - Страница 137

К оглавлению

137

– Нет! – Он вошел, захлопнув за собой люк, чем поверг меня в шок, и спокойно произнес:

– Так дальше нельзя, Ник. Во мне затеплилась надежда.

– Вы пришли сместить меня? Он поднял брови:

– Нет. Привести в чувство.

– Это мятеж! Я вас повешу!

– Делайте что хотите, – холодно продолжал он, – но прежде выслушайте меня, – Он выдвинул стул. – Садитесь.

Я сел, не в силах вымолвить больше ни слова. Он тоже опустился на стул напротив меня.

– Вы разгуливаете по кораблю, неся с собой смерть. Все шарахаются от вас. Объясните, в чем дело? Избегая его взгляда, я ответил:

– Я плохой командир корабля и ненавижу себя за это.

– Не понимаю!

– Я старался изо всех сил, но ничего не получилось. Я прекратил нашу с вами дружбу. Запугал Алекса, кадетов и даже Дерека. Вместо того чтобы вдохновлять людей, всем угрожаю петлей. А некоторых уже повесил. Это я погубил Сэнди и остальных. Терроризировал пилота, погубил Вакса. Вам мало? Могу продолжить. Я издеваюсь над Филипом Таером и Ардвелом Кроссборном. Ради собственной прихоти разрушил семью Трэдвелов. Не догадался облететь вокруг «Телстара», прежде чем причаливать к нему, и снова погибли люди. А самое страшное то, что это никогда не кончится. Либо я нарушу данную мной Господу Богу клятву, либо буду и дальше творить зло.

Он не без удивления заметил:

– Не понимаю вашего отношения к самому себе.

– Не понимаете?

– Почему все свои поступки вы рисуете в черных тонах? Почему потеряли к себе доверие?

– О каком доверии вы говорите? – презрительно отмахнулся я.

– Вы нашли «клопа» в Дарле и уберегли нас от катастрофы. Привели корабль на Надежду, не отклонившись ни от курса, ни от расписания, и это при том, что у вас не было офицеров. У вас хватило силы воли привести в исполнение приговор, вынесенный командиром Мальстремом, и успокоить экипаж на время длинного перелета. Вы всех нас спасли на Шахтере. Это что-нибудь да значит?

– Я убил Сэнди! Убил мистера Говарда и других! Поймите же вы наконец!

– Нет! – крикнул он. – Никто так не считает! Я не верил своим ушам и молчал.

– Провалиться мне на этом месте, Ники, но на «Гибернии» не было командира лучше вас! Что, черт возьми, с вами происходит?

– Ничего подобного! Командир – это лидер. Вспомните командира Хага. Никому и в голову не пришло бы задавать ему вопросы. А мне приходится всех стращать! Поэтому меня и не любят.

– Кто?

– Вакс, например. Я начал терроризировать его еще в кубрике.

– Вакс жизнь за вас отдаст, – спокойно ответил шеф.

– Не может у него быть ко мне никаких добрых чувств! – По щеке у меня покатилась слеза.

– Все вас любят. Дерек уважает за то, что вы сделали из него человека. Вы и не подозреваете, как сильно он к вам привязан. Алекс, тот просто поклоняется вам, словно идолу. Готов пойти за вами в огонь и в воду.

– Но посмотрите, во что я его превратил?!

– Не вы, – громыхнул шеф. – Филип Таер!

Я не обратил на его вспышку никакого внимания:

– Допустим. А Филип Таер? Я его вознес и сам же отдал в руки Алекса.

– И поделом ему. Алекс мстит. Ну и что?

– Я мог остановить Филипа. Как-то повлиять на него! Шеф хватил своим увесистым кулаком по столу:

– Никто не мог его остановить! Только поэтому его и отправили на наш корабль.

Я похолодел. Шеф был прав на все сто. И в моей ненависти к самому себе появилась брешь.

– А Рики Фуэнтес, – продолжал шеф, – он не может говорить о вас без блеска в глазах. А Паула и Рейф? Что заставило их бросить родителей? Не прелести службы в Военно-Космическом Флоте, а вы, точнее ваш имидж, идиот несчастный! – И столько было страстной убежденности в речах шефа, что мне оставалось лишь молчать.

– Кто вам сказал, Ники, что вы должны быть идеалом?

«Это наш долг». Я снова вспомнил нашу старую, унылую кухню, открытую Библию на шатком столе отца.

– Неужели вы думаете, что это возможно? – Голос шефа доносился, будто издалека.

– Нет, но к этому надо стремиться!

– И как, получается?

Нахлынувшие воспоминания еще дальше унесли голос шефа. Я замечаю сердитый взгляд отца и сам начинаю злиться. Я из кожи вон лезу, но он все равно недоволен, он требует от меня совершенства. Но я не Господь Бог. Только он может быть совершенным. Значит, я никогда не смогу добиться от отца похвалы. Несмотря на все мои успехи.

– Это несправедливо! – кричу я в отчаянии отцу и получаю звонкую оплеуху. И все равно я был уверен, что отец не прав, что сам Господь Бог не требует от человека совершенства. Сердце сжалось от боли. Бог не требует, а я требую? От самого себя?

Лицо отца по-прежнему стояло передо мной, будто в дымке. Постепенно я стал понимать, что со мной происходит. Мысли о совершенстве внушил мне отец. И теперь я невольно выискивал у себя недостатки.

– Я не справляюсь со своими обязанностями. Понимаете? – Я посмотрел на шефа. – Взять хотя бы Вакса. Он нарушил отданный мной приказ. И подлежит за это суровому наказанию.

– А почему нарушил?

– По глупости. Ждал, пока мы вернемся на корабль. Рисковал жизнью многих ради спасения нескольких.

– Но почему?

– Не знаю! Иначе заставил бы его подчиниться.

– Да потому что он вас любит. Я был близок к истерике.

– Он знал, на что идет. – Шеф был беспощаден. – Но ради вас готов был пожертвовать карьерой. А может быть, даже жизнью.

– Не понимаю! После всего, что я с ним делал? Тряпка и полировальная паста в ангаре баркаса. Издевательские холодные души…

– Вы не дали ему уподобиться Филипу Таеру. Вы единственный смогли помочь ему. За это он вас и любит.

До сих пор у меня в ушах стояли полные ненависти слова, которые я бросил ему на мостике.

137